Ведь в этом мире мне нечего больше терять, кроме мертвого чувства предельной вины...
Как меня ломало писать в официальной транскрипции «порибанофу»! Ох уж этот северохоккайдский диалект 
читать дальше
Маэда Кэйдзи, 28 лет.
Ближайшие родственники: Старший брат, Маэда Тосииэ, сятэйгасира семьи Маэда. Жена Тосииэ, Мацу.
Место жительства: неизвестно
Род занятий: неизвестен
Статус: Гарант лояльности Маэда перед Ода-кай (заложник). Бежал. В розыске с 2002 года.
Сухие строчки статистики промелькнули в голове Кэйдзи за мгновение до того, как он приблизился к отелю «Токухимэ». Видение строгого камня с датой «27 ноября 2010 года» он усилием воли отогнал от внутреннего взора. Авантюра с прибытием на Авадзи уже не казалась ему такой удачной идеей, но отступать поздно.
По иронии судьбы этот отель принадлежал ему, беглецу и бродяге – но даже маленькая теневая империя не спасет своего хозяина, потому что с судьбой нужно встретиться лично. Перемолвившись парой слов с официальным хозяином отеля, своим доверенным лицом и другом Сэн Рикю, Кэйдзи пошел осмотреться – и натолкнулся на Мацу! Разница с весенними фотографиями была заметна для опытного глаза: «Я хочу племянника, сестренка Мацу!»
В дверь постучали – гости собирались в большом зале. Попросив присмотреть за Юмэкити, Кэйдзи пошел вниз. Сдал пистолет, сел на предложенное место, огляделся. Недоумевающие, вопросительные взгляды. Наставник и покровитель – Арбитр Уэсуги Кенсин. Брат Тоси застыл с открытым ртом – улыбнуться и махнуть рукой. Сюрприз – друг детства, Такэнака Хамбэй, ныне вассал Ода. Ослепительная Но-химэ, супруга Нобунаги. А рядом… Здравствуй, кошмар моей жизни, фуку-хомбутё Ода-кай, Акэти Михухидэ! Тихий голос, от которого по-прежнему холодеет внутри, а запястья вновь словно стягивает веревкой. Обрывки разговора: узнали, не убивать – уже хорошо.
Демонстративно поправить на лацкане пиджака комон клана Кюсю. Поклониться Арбитру и засвидетельствовать, что находится здесь от имени и по поручению Симадзу Ёсихиро, кумитё клана Кюсю, желающего вступить в Договор. До подписания которого посланник неприкосновенен. «А после? Поживем – увидим!»
Банкет и легкие разговоры были прерваны появлением в зале визжащей мартышки. Если Юмэкити здесь… Что-то с Мацу! У дверей комнаты встретил Тоси.
- Где Мацу?
- Она там! С Акэти…
«Это меня он хочет убить, это моя проблема, я должен это решить! Не брат, не Мацу!» Вышедший Акэти был похож на кота, объевшегося сливок – только этот хищник питается чужими страданиями, чем изысканней, тем лучше. Поклон – и как в холодную воду: «Разрешите поговорить с Вами!»
Акэти по-прежнему предельно вежлив, в его присутствии, кажется, замирает любой шепот, такая сила сквозит в каждом движении и слове. И как он умеет говорить! О том, что Кэйдзи нанес Ода оскорбление, за которое нужно будет заплатить – и лучше придумать заранее, потому что ценность стоящего перед ним человека пока сомнительна. И что один из охранников умер – а это еще ущерб. И вопросы – быстрые, четкие, не оставляющие шанса подумать и приврать лишний раз. Приходится благодарить и кланяться, принимая советы – хоть не пулю в лоб, и то хорошо. Передышки не получается – после Акэти за бедного Кэйдзи взялась Но-химэ, которой тоже пришлось повторить, как именно он оказался в роли посланца от Кюсю-рэнго, связывался ли с семьей, собирается ли восстановить нормальные отношения с Ода, и какова цена этого. Пища для размышлений – пока Кэйдзи в розыске, можно опротестовать его представительство в подписании Договора.
У Кэйдзи огромная сеть осведомителей – так что для него не секрет, что Ода Нобунага рвется к власти, в том числе политической. В качестве извинения предлагает досье на влиятельных политиков – а как использовать грязные факты, мафию учить не надо.
Похоже, Акэти нашел себе новую игрушку – Кэйдзи не может и шагу ступить, чтобы не наткнуться на фуку-хомбутё. «А о чем вы говорили? А как давно Вы знаете Кенсина, Маэда-сан?»
Были и страшные вопросы: «Что Вы готовы потерять? Не семью и не честь? Понятно… А представьте – есть же судьба, карма – и машина с Вашими родными может слететь с дороги, что тогда?»
«Если выбирать между верностью клану и семье – что Вы выберете? Если приказ будет ограничивать Вашу свободу, которую Вы так цените – что тогда?» Отвечал на вопросы, пытался объяснить, что его бизнес связан со свободой и гибкостью контроля, рассказывал о себе – постоянно скользя на грани, но не нарушая Кодекс якудза.
Ему было мучительно интересно разобраться в этом ослепительно сияющем гении зла. Как ему нравится ломать людей – и еще больше нравится обнаружить гибкость. Как трогательно заботлив и почтителен он с женой хозяина. Как с одинаковым изяществом ведет допросы и участвует в чайной церемонии. Как в один момент пренебрежительно-горд, а потом кланяется Тоси: «Извините за мое поведение!»
В каждую секунду был выбор из двух-трех человек, с которыми нужно поговорить. Бегая в поисках Акэти, Но-химэ или Хамбэя, подслушал кусок разговора, в котором эти трое обсуждали… выход клана Маэда из-под протектората Ода! Оказывается, Тоси и Мацу уже со всеми поговорили, и Арбитр официально предложил Ода взаимовыгодный обмен – Маэда на Адзаи, казино на рестораны.
К этому времени от Датэ уже поступило настойчивое предложение по созданию анти-одовской коалиции, нового Договора. Кэйдзи на всякий случай узнал настроения каждого клана – с первого взгляда силы примерно равны. Но потом достал информацию, что Оду спонсировали совместно оба Арбитра! Это резко меняло расклад: Ода в союзе с Такэда и Уэсуги - это непробиваемая сила – и единственные соседи провинций Маэда. Перед Арбитрами Кэйдзи преклонялся, Кенсина считал другом и наставником – как же горько было узнать, что гарант равновесия в самом начале изо всех сил раскачивал весы! Горечь, ощущение предательства. Кэйдзи сказал Катакуре Кодзюро, что идея новой коалиции провальна, так как переть против рожна бесполезно, Арбитры заодно с Ода. Кто мог подумать, что маленький и непомерно гордый клан просто захочет заодно свергнуть и Арбитров! Безумная затея, обернувшаяся кровью. И первой ласточкой стал Такэнака Хамбэй. Точнее, его смерть стала итогом нелепых случайностей – но тот факт, что Датэ застрелил вакасю Осаки, видели все. И спешное отступление бойцов из Осю сопровождалось самоубийственными словами: «Мы выходим из Договора!» Что последовало сразу за этим, Кэйдзи не видел: он остался сидеть у тела друга, вспоминая и горюя по тем светлым временам, когда они с Хамбэем и Хидэёси были еще подростками. Закрыв глаза, он шептал «Сутру сердца», вникая заново в слова: «Нет страданий, нет избавления от страданий, высшая мудрость выражена в словах: пришел, прошел, перешел, ничего не задев – и просветился». «Нет ни глаза, ни слуха… ни Хамбэя!»
Тут в комнату вошел Тоси – и следом Акэти. Нужно поговорить! Клан Ода рассмотрел заявление Маэда о выходе из-под протектората, склоняется к положительному решению – но хотел бы получить ответы на вопрос, каким видит дальнейшее развитие клана его глава. Тоси начал говорить – и Кэйдзи замер от ужаса: мало того, что это было непродуманно, так пару раз ответы нарушали не только Кодекс, но и задевали честь Ода-кай! Пытался перебить, заступиться – но холодный голос Акэти напомнил, кто здесь глава клана. Пришлось извиниться и сидеть, не поднимая глаз, судорожно сжимая кулаки и молясь, чтобы Тоси услышал безмолвный крик, застрявший в глотке брата. «Все потеряно!» - подумал он.
- Ну что, значит, свобода? Это у вас семейное, да? Ах, Маэда-сан, Вы разрываете мне сердце! – с улыбкой сказал Акэти, прижал на мгновение руку к груди, а потом двумя выстрелами в упор уложил Тоси: в руке как по волшебству появился пистолет.
Остальное было очень медленно – уже мертвые глаза брата, Кэйдзи заламывает руку, вырывает пистолет и целится в голову Акэти. Потом сердце еще раз бухнуло в груди, воздух ворвался в спазмированную грудь – и оказалось, что прошла секунда. И что все действительно кончено. Он смог побелевшими губами прошептать: «Почему? Ну ПОЧЕМУ?!» Хотя знал ответ, конечно. Это он сам виноват, он стал пятном на чести Акэти Мицухидэ тогда, восемь лет назад – и возмездие настигло его, потому что на самом деле ни смерти, ни времени нет, и он зря убегал от смерти – вот она, улыбается и говорит: «Спокойно, опустите пистолет, Маэда-сан!» «Почему не меня? – Вы станете главой клана, потому что умнее брата» Потом взял тренькнувший телефон из кармана пиджака Тосииэ, прочитал смс от Датэ-гун с призывом восстать против Ода – и брезгливо добавил: «И за это тоже! А сейчас Вы пойдете и возьмете эти выстрелы на себя, понятно?»
Кэйдзи смотрел в дуло пистолета, потом прижал его себе к груди – но не смог выстрелить. Маэда не убивают своих, Маэда не подводят семью – а разве желанное и трусливое бегство в небытие не будет сейчас предательством семьи? Конечно, он не признает себя убийцей брата, Акэти нечем давить на него больше. «Мацу!» - мелькнула истерическая мысль. Если он захватит Мацу, Кэйдзи сделает все, что прикажут. Акэти вышел, дав несколько минут подумать. На то, чтобы достойно уложить труп Тоси, времени не было – нужно прежде всего позаботиться о его жене и неродившемся ребенке.
Найдя Мацу, Кэйдзи крепко обнял ее. Уже плача, Мацу все-таки спросила, где Тосииэ. «Он умер. Пойдем, здесь нельзя оставаться. Я тебя спрячу». В каждом из своих клубов Кейдзи оборудовал укрытие – тоже психологические последствия похищения, но сейчас это пригодилось. Выйдя из бункера, закрыл замок – и провалился в небытие. Очнувшись, обнаружил, что стоит перед побледневшей Мацу.
- Что я здесь делаю? Я же ушел!
- Ты вернулся и заговорил со мной голосом Тосииэ! Просил прощения и сказал, что обо мне позаботится Кейдзи.
- Конечно, позабочусь! («И после смерти только банальности говорит!»).
Трещала голова, вышел на крыльцо. Встретил печальную Но-химэ (которой Акэти только что носил наркотик, что и дало пять минут передышки).
- Зачем? Мы уже все мирно решили! Два идиота…
Пересказал максимально точно, что произошло – снова перед глазами так ясно встало лицо брата, зажмурился - не помогло. Сквозь зубы попросил, чтобы Акэти не приближался. Потом нашел в себе силы обговорить условия – понятно, что сейчас из-под Ода не вырваться, но ради того, чтобы жертва Тосииэ была не напрасной, чтобы смотреть в глаза Мацу – пусть семье Маэда вернут статус клана!
- Назначьте срок – за пару лет я утрою доход, удесятерю армию, вам же не нужна такая бомба под боком! Но и другие нас не разорвут! У меня есть и планы, и ресурсы, и команда – я подниму клан.
Похоже, убедил.
Ярость, тоска, видеть никого не хочется – взял катану и пошел в сад. Стойки, четкие отточенные движения, память тела – начало немного отпускать. Загонял себя до усталости, стараясь не представлять себе Акэти. Кто-то идет – он и есть, вот уж кого помянешь… Но голос, сказавший: «Кэйдзи!» - не спутаешь, это Хамбэй!
- Я смог в него вселиться ненадолго. Позаботься о Хидэёси, ладно? Хочешь, я шлепну этого гада?
В руках Акэти тускло сверкнул пистолет, уткнувшись под челюсть.
- Скорей, у меня десять секунд!
Кейдзи понял, что не сможет успокоиться, если Акэти просто умрет сейчас, эта последняя издевка была бы вечной.
- Отпусти его.
Тело врага резко обмякло, пришлось подхватить, упав на колени. В одной руке катана, другая обнимает Акэти.
-К…Кэйдзи-сан? Что здесь случилось?
- Такэнака здесь случился, - но явно тот ничего не понял. Может, подумал, что перебрал с наркотиками. – Не говорите, просто нужно отдохнуть.
Садясь на траву, Мицухидэ обнаружил в своей руке пистолет.
- Я пытался Вас убить?
- Не меня…
Кого еще можно убить в пустом саду – тоже вряд ли дошло. Кэйдзи слишком хорошо помнил, как болит голова после «визита» духа.
- Мы поговорили с Но-химэ, она намерена оформить смерть Тоси как несчастный случай.
- А Вы согласны, Маэда-сан? – голос окреп и был почти прежним, хотя улыбка в тени не видна.
- Интересно, кто из нас более безумен – Вы или я, Акэти-фуку-хомбутё? – горький смешок.
- Конечно, я!
«Тоси не вернуть. Доказывать, что его убил Акэти? Так все это знают. Статус – это ничто»
- Я согласен. Только скажите мне, прошу – почему? Зачем – я знаю, но почему?
Акэчи встал, пошатываясь.
- Маэда-сан. Давайте переживем эту неделю, хорошо? Тогда я Вам все расскажу.
- Это месть, да? Просто личная месть – за прошлое, после того, как я сказал, что без него я лишусь половины сердца?
- Нет. И в любом случае, это не месть. Наверное, я уже уважаю вас, Маэда-сан – пару часов.
Уходя, он шепнул:
- Это не месть. Это равноценный обмен!
Кэйдзи делал выпады из дзёдан-но-камаэ, медитируя над фразой про равноценный обмен. За все нужно платить – это правда. Сердце разбито пополам – но он жив. То, что осталось – подлинный Кэйдзи, его внутренняя правда, стоящая с мечом, один на один против неумолимого черного неба. Что-то изменилось в нем – словно маленькие окошки в голове, распахиваясь, пропускали то звук, то лучик света. Он не мог теперь осуждать Кенсина – за большой порядок нужно платить высокую цену. Если можешь – сделай лучше, сам. Каждый платит за то, что получает – это видно и по Но-химэ, и по Акэти. Тоси тоже заплатил. Но если ввязаться в войну, равновесие нарушится, эта плата будет напрасной!
В эту секунду Кэйдзи понял, что будет хранить Договор и блюсти Кодекс. Именно так он ответил Катакуре снова – Датэ вернулись, чтобы присутствовать на дуэли: Мори вызвал Уэсуги.
Через несколько минут Кэйдзи склонился над смертельно раненым наставником. «Я не успел сказать ему, что все понял!» К счастью, Касуга вызвала вертолет - Кенсин доживет до реанимации, должен дожить.
В воротах охрана сдерживала Мори, который собирался немедленно покинуть остров. Кэйдзи сделал знак не пропускать. Склонился в поклоне:
- Мори-кумитё! Сегодня было много смертей и много нарушений Договора. По традиции мы должны находиться на острове пятьсот пять минут – это время еще не истекло. Я почтительно прошу вас вернуться и подать пример остальным: мы чтим и поддерживаем наш закон.
Медленно Мори Мотонари вернулся, на секунду задержавшись возле Кэйдзи, потом прошел за дверь. Кейдзи тоже зашел. Через несколько минут пришлось выскочить обратно – перестрелка, серьезно ранены Акэти и Но-химэ, клан Датэ их подстерег.
Пришлось открыться – вызвал вертолет, приказал своим людям доставить пострадавших в реанимацию.
Дождался звонка из больницы – состояние стабилизировано, выживут. И только после этого без сил опустился на стул – мирная встреча кланов якудза отнимает слишком много сил! А впереди – война. И по Кодексу Кейдзи предстоит выступать на стороне Ода-кай.
Последнее, что вспомнилось: он подходит к Акэти при всех, протягивая комон Ода: «Окажите честь, фуку-хомбутё!» Такой уверенный голос дрогнул, или показалось?
- Это честь для меня, Маэда-сан!
Кейдзи показалось, что Акэти не солгал – может, в первый и единственный раз за вечер.
«Только я имею право убить тебя! Даже если придется ради этого защищать от других претендентов!»
- Такие заклятые друзья – на вес кокаина, - пробормотала Но-химэ, наблюдая за трогательной сценой. – Эй, братец Кэйдзи, иди-ка сюда! Ода должны держаться вместе.
читать дальше
Басара Ностра
Боль в помощь нам –
Колени бьются к счастью!
Колени бьются к счастью!
Зимовье Зверей «Медвежий блюз»
Маэда Кэйдзи, 28 лет.
Ближайшие родственники: Старший брат, Маэда Тосииэ, сятэйгасира семьи Маэда. Жена Тосииэ, Мацу.
Место жительства: неизвестно
Род занятий: неизвестен
Статус: Гарант лояльности Маэда перед Ода-кай (заложник). Бежал. В розыске с 2002 года.
Сухие строчки статистики промелькнули в голове Кэйдзи за мгновение до того, как он приблизился к отелю «Токухимэ». Видение строгого камня с датой «27 ноября 2010 года» он усилием воли отогнал от внутреннего взора. Авантюра с прибытием на Авадзи уже не казалась ему такой удачной идеей, но отступать поздно.
По иронии судьбы этот отель принадлежал ему, беглецу и бродяге – но даже маленькая теневая империя не спасет своего хозяина, потому что с судьбой нужно встретиться лично. Перемолвившись парой слов с официальным хозяином отеля, своим доверенным лицом и другом Сэн Рикю, Кэйдзи пошел осмотреться – и натолкнулся на Мацу! Разница с весенними фотографиями была заметна для опытного глаза: «Я хочу племянника, сестренка Мацу!»
В дверь постучали – гости собирались в большом зале. Попросив присмотреть за Юмэкити, Кэйдзи пошел вниз. Сдал пистолет, сел на предложенное место, огляделся. Недоумевающие, вопросительные взгляды. Наставник и покровитель – Арбитр Уэсуги Кенсин. Брат Тоси застыл с открытым ртом – улыбнуться и махнуть рукой. Сюрприз – друг детства, Такэнака Хамбэй, ныне вассал Ода. Ослепительная Но-химэ, супруга Нобунаги. А рядом… Здравствуй, кошмар моей жизни, фуку-хомбутё Ода-кай, Акэти Михухидэ! Тихий голос, от которого по-прежнему холодеет внутри, а запястья вновь словно стягивает веревкой. Обрывки разговора: узнали, не убивать – уже хорошо.
Демонстративно поправить на лацкане пиджака комон клана Кюсю. Поклониться Арбитру и засвидетельствовать, что находится здесь от имени и по поручению Симадзу Ёсихиро, кумитё клана Кюсю, желающего вступить в Договор. До подписания которого посланник неприкосновенен. «А после? Поживем – увидим!»
Банкет и легкие разговоры были прерваны появлением в зале визжащей мартышки. Если Юмэкити здесь… Что-то с Мацу! У дверей комнаты встретил Тоси.
- Где Мацу?
- Она там! С Акэти…
«Это меня он хочет убить, это моя проблема, я должен это решить! Не брат, не Мацу!» Вышедший Акэти был похож на кота, объевшегося сливок – только этот хищник питается чужими страданиями, чем изысканней, тем лучше. Поклон – и как в холодную воду: «Разрешите поговорить с Вами!»
Акэти по-прежнему предельно вежлив, в его присутствии, кажется, замирает любой шепот, такая сила сквозит в каждом движении и слове. И как он умеет говорить! О том, что Кэйдзи нанес Ода оскорбление, за которое нужно будет заплатить – и лучше придумать заранее, потому что ценность стоящего перед ним человека пока сомнительна. И что один из охранников умер – а это еще ущерб. И вопросы – быстрые, четкие, не оставляющие шанса подумать и приврать лишний раз. Приходится благодарить и кланяться, принимая советы – хоть не пулю в лоб, и то хорошо. Передышки не получается – после Акэти за бедного Кэйдзи взялась Но-химэ, которой тоже пришлось повторить, как именно он оказался в роли посланца от Кюсю-рэнго, связывался ли с семьей, собирается ли восстановить нормальные отношения с Ода, и какова цена этого. Пища для размышлений – пока Кэйдзи в розыске, можно опротестовать его представительство в подписании Договора.
У Кэйдзи огромная сеть осведомителей – так что для него не секрет, что Ода Нобунага рвется к власти, в том числе политической. В качестве извинения предлагает досье на влиятельных политиков – а как использовать грязные факты, мафию учить не надо.
Похоже, Акэти нашел себе новую игрушку – Кэйдзи не может и шагу ступить, чтобы не наткнуться на фуку-хомбутё. «А о чем вы говорили? А как давно Вы знаете Кенсина, Маэда-сан?»
Были и страшные вопросы: «Что Вы готовы потерять? Не семью и не честь? Понятно… А представьте – есть же судьба, карма – и машина с Вашими родными может слететь с дороги, что тогда?»
«Если выбирать между верностью клану и семье – что Вы выберете? Если приказ будет ограничивать Вашу свободу, которую Вы так цените – что тогда?» Отвечал на вопросы, пытался объяснить, что его бизнес связан со свободой и гибкостью контроля, рассказывал о себе – постоянно скользя на грани, но не нарушая Кодекс якудза.
Ему было мучительно интересно разобраться в этом ослепительно сияющем гении зла. Как ему нравится ломать людей – и еще больше нравится обнаружить гибкость. Как трогательно заботлив и почтителен он с женой хозяина. Как с одинаковым изяществом ведет допросы и участвует в чайной церемонии. Как в один момент пренебрежительно-горд, а потом кланяется Тоси: «Извините за мое поведение!»
В каждую секунду был выбор из двух-трех человек, с которыми нужно поговорить. Бегая в поисках Акэти, Но-химэ или Хамбэя, подслушал кусок разговора, в котором эти трое обсуждали… выход клана Маэда из-под протектората Ода! Оказывается, Тоси и Мацу уже со всеми поговорили, и Арбитр официально предложил Ода взаимовыгодный обмен – Маэда на Адзаи, казино на рестораны.
К этому времени от Датэ уже поступило настойчивое предложение по созданию анти-одовской коалиции, нового Договора. Кэйдзи на всякий случай узнал настроения каждого клана – с первого взгляда силы примерно равны. Но потом достал информацию, что Оду спонсировали совместно оба Арбитра! Это резко меняло расклад: Ода в союзе с Такэда и Уэсуги - это непробиваемая сила – и единственные соседи провинций Маэда. Перед Арбитрами Кэйдзи преклонялся, Кенсина считал другом и наставником – как же горько было узнать, что гарант равновесия в самом начале изо всех сил раскачивал весы! Горечь, ощущение предательства. Кэйдзи сказал Катакуре Кодзюро, что идея новой коалиции провальна, так как переть против рожна бесполезно, Арбитры заодно с Ода. Кто мог подумать, что маленький и непомерно гордый клан просто захочет заодно свергнуть и Арбитров! Безумная затея, обернувшаяся кровью. И первой ласточкой стал Такэнака Хамбэй. Точнее, его смерть стала итогом нелепых случайностей – но тот факт, что Датэ застрелил вакасю Осаки, видели все. И спешное отступление бойцов из Осю сопровождалось самоубийственными словами: «Мы выходим из Договора!» Что последовало сразу за этим, Кэйдзи не видел: он остался сидеть у тела друга, вспоминая и горюя по тем светлым временам, когда они с Хамбэем и Хидэёси были еще подростками. Закрыв глаза, он шептал «Сутру сердца», вникая заново в слова: «Нет страданий, нет избавления от страданий, высшая мудрость выражена в словах: пришел, прошел, перешел, ничего не задев – и просветился». «Нет ни глаза, ни слуха… ни Хамбэя!»
Тут в комнату вошел Тоси – и следом Акэти. Нужно поговорить! Клан Ода рассмотрел заявление Маэда о выходе из-под протектората, склоняется к положительному решению – но хотел бы получить ответы на вопрос, каким видит дальнейшее развитие клана его глава. Тоси начал говорить – и Кэйдзи замер от ужаса: мало того, что это было непродуманно, так пару раз ответы нарушали не только Кодекс, но и задевали честь Ода-кай! Пытался перебить, заступиться – но холодный голос Акэти напомнил, кто здесь глава клана. Пришлось извиниться и сидеть, не поднимая глаз, судорожно сжимая кулаки и молясь, чтобы Тоси услышал безмолвный крик, застрявший в глотке брата. «Все потеряно!» - подумал он.
- Ну что, значит, свобода? Это у вас семейное, да? Ах, Маэда-сан, Вы разрываете мне сердце! – с улыбкой сказал Акэти, прижал на мгновение руку к груди, а потом двумя выстрелами в упор уложил Тоси: в руке как по волшебству появился пистолет.
Остальное было очень медленно – уже мертвые глаза брата, Кэйдзи заламывает руку, вырывает пистолет и целится в голову Акэти. Потом сердце еще раз бухнуло в груди, воздух ворвался в спазмированную грудь – и оказалось, что прошла секунда. И что все действительно кончено. Он смог побелевшими губами прошептать: «Почему? Ну ПОЧЕМУ?!» Хотя знал ответ, конечно. Это он сам виноват, он стал пятном на чести Акэти Мицухидэ тогда, восемь лет назад – и возмездие настигло его, потому что на самом деле ни смерти, ни времени нет, и он зря убегал от смерти – вот она, улыбается и говорит: «Спокойно, опустите пистолет, Маэда-сан!» «Почему не меня? – Вы станете главой клана, потому что умнее брата» Потом взял тренькнувший телефон из кармана пиджака Тосииэ, прочитал смс от Датэ-гун с призывом восстать против Ода – и брезгливо добавил: «И за это тоже! А сейчас Вы пойдете и возьмете эти выстрелы на себя, понятно?»
Кэйдзи смотрел в дуло пистолета, потом прижал его себе к груди – но не смог выстрелить. Маэда не убивают своих, Маэда не подводят семью – а разве желанное и трусливое бегство в небытие не будет сейчас предательством семьи? Конечно, он не признает себя убийцей брата, Акэти нечем давить на него больше. «Мацу!» - мелькнула истерическая мысль. Если он захватит Мацу, Кэйдзи сделает все, что прикажут. Акэти вышел, дав несколько минут подумать. На то, чтобы достойно уложить труп Тоси, времени не было – нужно прежде всего позаботиться о его жене и неродившемся ребенке.
Найдя Мацу, Кэйдзи крепко обнял ее. Уже плача, Мацу все-таки спросила, где Тосииэ. «Он умер. Пойдем, здесь нельзя оставаться. Я тебя спрячу». В каждом из своих клубов Кейдзи оборудовал укрытие – тоже психологические последствия похищения, но сейчас это пригодилось. Выйдя из бункера, закрыл замок – и провалился в небытие. Очнувшись, обнаружил, что стоит перед побледневшей Мацу.
- Что я здесь делаю? Я же ушел!
- Ты вернулся и заговорил со мной голосом Тосииэ! Просил прощения и сказал, что обо мне позаботится Кейдзи.
- Конечно, позабочусь! («И после смерти только банальности говорит!»).
Трещала голова, вышел на крыльцо. Встретил печальную Но-химэ (которой Акэти только что носил наркотик, что и дало пять минут передышки).
- Зачем? Мы уже все мирно решили! Два идиота…
Пересказал максимально точно, что произошло – снова перед глазами так ясно встало лицо брата, зажмурился - не помогло. Сквозь зубы попросил, чтобы Акэти не приближался. Потом нашел в себе силы обговорить условия – понятно, что сейчас из-под Ода не вырваться, но ради того, чтобы жертва Тосииэ была не напрасной, чтобы смотреть в глаза Мацу – пусть семье Маэда вернут статус клана!
- Назначьте срок – за пару лет я утрою доход, удесятерю армию, вам же не нужна такая бомба под боком! Но и другие нас не разорвут! У меня есть и планы, и ресурсы, и команда – я подниму клан.
Похоже, убедил.
Ярость, тоска, видеть никого не хочется – взял катану и пошел в сад. Стойки, четкие отточенные движения, память тела – начало немного отпускать. Загонял себя до усталости, стараясь не представлять себе Акэти. Кто-то идет – он и есть, вот уж кого помянешь… Но голос, сказавший: «Кэйдзи!» - не спутаешь, это Хамбэй!
- Я смог в него вселиться ненадолго. Позаботься о Хидэёси, ладно? Хочешь, я шлепну этого гада?
В руках Акэти тускло сверкнул пистолет, уткнувшись под челюсть.
- Скорей, у меня десять секунд!
Кейдзи понял, что не сможет успокоиться, если Акэти просто умрет сейчас, эта последняя издевка была бы вечной.
- Отпусти его.
Тело врага резко обмякло, пришлось подхватить, упав на колени. В одной руке катана, другая обнимает Акэти.
-К…Кэйдзи-сан? Что здесь случилось?
- Такэнака здесь случился, - но явно тот ничего не понял. Может, подумал, что перебрал с наркотиками. – Не говорите, просто нужно отдохнуть.
Садясь на траву, Мицухидэ обнаружил в своей руке пистолет.
- Я пытался Вас убить?
- Не меня…
Кого еще можно убить в пустом саду – тоже вряд ли дошло. Кэйдзи слишком хорошо помнил, как болит голова после «визита» духа.
- Мы поговорили с Но-химэ, она намерена оформить смерть Тоси как несчастный случай.
- А Вы согласны, Маэда-сан? – голос окреп и был почти прежним, хотя улыбка в тени не видна.
- Интересно, кто из нас более безумен – Вы или я, Акэти-фуку-хомбутё? – горький смешок.
- Конечно, я!
«Тоси не вернуть. Доказывать, что его убил Акэти? Так все это знают. Статус – это ничто»
- Я согласен. Только скажите мне, прошу – почему? Зачем – я знаю, но почему?
Акэчи встал, пошатываясь.
- Маэда-сан. Давайте переживем эту неделю, хорошо? Тогда я Вам все расскажу.
- Это месть, да? Просто личная месть – за прошлое, после того, как я сказал, что без него я лишусь половины сердца?
- Нет. И в любом случае, это не месть. Наверное, я уже уважаю вас, Маэда-сан – пару часов.
Уходя, он шепнул:
- Это не месть. Это равноценный обмен!
Кэйдзи делал выпады из дзёдан-но-камаэ, медитируя над фразой про равноценный обмен. За все нужно платить – это правда. Сердце разбито пополам – но он жив. То, что осталось – подлинный Кэйдзи, его внутренняя правда, стоящая с мечом, один на один против неумолимого черного неба. Что-то изменилось в нем – словно маленькие окошки в голове, распахиваясь, пропускали то звук, то лучик света. Он не мог теперь осуждать Кенсина – за большой порядок нужно платить высокую цену. Если можешь – сделай лучше, сам. Каждый платит за то, что получает – это видно и по Но-химэ, и по Акэти. Тоси тоже заплатил. Но если ввязаться в войну, равновесие нарушится, эта плата будет напрасной!
В эту секунду Кэйдзи понял, что будет хранить Договор и блюсти Кодекс. Именно так он ответил Катакуре снова – Датэ вернулись, чтобы присутствовать на дуэли: Мори вызвал Уэсуги.
Через несколько минут Кэйдзи склонился над смертельно раненым наставником. «Я не успел сказать ему, что все понял!» К счастью, Касуга вызвала вертолет - Кенсин доживет до реанимации, должен дожить.
В воротах охрана сдерживала Мори, который собирался немедленно покинуть остров. Кэйдзи сделал знак не пропускать. Склонился в поклоне:
- Мори-кумитё! Сегодня было много смертей и много нарушений Договора. По традиции мы должны находиться на острове пятьсот пять минут – это время еще не истекло. Я почтительно прошу вас вернуться и подать пример остальным: мы чтим и поддерживаем наш закон.
Медленно Мори Мотонари вернулся, на секунду задержавшись возле Кэйдзи, потом прошел за дверь. Кейдзи тоже зашел. Через несколько минут пришлось выскочить обратно – перестрелка, серьезно ранены Акэти и Но-химэ, клан Датэ их подстерег.
Пришлось открыться – вызвал вертолет, приказал своим людям доставить пострадавших в реанимацию.
Дождался звонка из больницы – состояние стабилизировано, выживут. И только после этого без сил опустился на стул – мирная встреча кланов якудза отнимает слишком много сил! А впереди – война. И по Кодексу Кейдзи предстоит выступать на стороне Ода-кай.
Последнее, что вспомнилось: он подходит к Акэти при всех, протягивая комон Ода: «Окажите честь, фуку-хомбутё!» Такой уверенный голос дрогнул, или показалось?
- Это честь для меня, Маэда-сан!
Кейдзи показалось, что Акэти не солгал – может, в первый и единственный раз за вечер.
«Только я имею право убить тебя! Даже если придется ради этого защищать от других претендентов!»
- Такие заклятые друзья – на вес кокаина, - пробормотала Но-химэ, наблюдая за трогательной сценой. – Эй, братец Кэйдзи, иди-ка сюда! Ода должны держаться вместе.
@темы: Игры
-
-
05.12.2010 в 17:26-
-
05.12.2010 в 18:12-
-
05.12.2010 в 18:16...и тут до мозга, измученного Норёку, дошло
Я настолько это понимаю, что аж не поняла смысла шутки
-
-
05.12.2010 в 18:28Да ла-а-адно...неужели боязно?)
-
-
05.12.2010 в 19:05Aone Мне-нет. Но тебя потом замучаю просьбами о продолжении банкета
-
-
05.12.2010 в 19:09-
-
05.12.2010 в 19:29-
-
05.12.2010 в 19:31-
-
05.12.2010 в 20:01-
-
05.12.2010 в 20:18-
-
05.12.2010 в 20:41-
-
05.12.2010 в 20:43tahry может,
прощеинтереснее написать отчет?-
-
05.12.2010 в 20:48Юный Маэда Кэйдзи -
Третьим хотите?...
Простите, оно само))) Мысль об оби-дзимэ воспинимается только как мысль-хокку)
Отчет-то никуда не денется...Мой отчет пошел на седьмую страницу. Кажется, на этом я таки закруглюсь)
-
-
05.12.2010 в 20:51Ревность так прочна!
Юность закончилась влет,
Отныне - хочу!
брал я в руки шашку!писал хокку...-
-
05.12.2010 в 20:54Aone А я не знаю на какую мой пошёл, у меня нет ворда, а нотпэд не считает листы. Но я, кажется, сначала зашлю его тебе, потому как меня что-то занесло в сторону бабочек, и я не уверен в точности изложения деталей.
-
-
05.12.2010 в 20:56-
-
05.12.2010 в 20:56А ты где не уверен, так и пиши: курил, не уверен...
-
-
05.12.2010 в 20:56Смешавшись, взорвут весь мир...
Однако, звездец
но какой%)))...Вру. Восемь.
-
-
05.12.2010 в 21:10Eswet Это дисклеймером можно ставить: игрок
что-то курилпребывал в неадеквате, ни в чём не уверен. )))-
-
05.12.2010 в 21:22Aone
Дожить, дотерпеть:
Сэнгоку - злая эра,
Ничто не спасет...
-
-
05.12.2010 в 21:23-
-
05.12.2010 в 21:29-
-
05.12.2010 в 21:33-
-
05.12.2010 в 21:36-
-
05.12.2010 в 21:39-
-
05.12.2010 в 21:40-
-
05.12.2010 в 21:43-
-
05.12.2010 в 21:47