Ведь в этом мире мне нечего больше терять, кроме мертвого чувства предельной вины...
Спасибо за дивный вечер, Flash Gordon! За разговоры, подарки - и вообще, за то, что ты есть, за нашу долгую историю и Фрая в частности. До меня только сейчас в полной мере дошло, какая я была уставшая, и как теперь на контрасте хорошо!
Ведь в этом мире мне нечего больше терять, кроме мертвого чувства предельной вины...
Я была на свадьбе один раз - мне было лет пять, я ничего не помню. Сегодня побывала на девичнике - "проводах невесты". Как было весело! А под хорошую китайскую еду это еще замечательней. Жаль, мне такое не светит. До Китая осталось 2 недели. Осень - это не страшно. Вечер легкий и слегка прохладный, как шелковая пижама. Хорошее время. Шли по вечерним улицам и пели "Пора-пора-порадуемся!" Вы не поверите, что бы я сделала, окажись у меня вдруг сто тысяч долларов.
Ведь в этом мире мне нечего больше терять, кроме мертвого чувства предельной вины...
полуотчет с недоигрыЯ сыграла странную роль. Меньше суток на вролинг, но почему-то печаль юного рыжего герцога поселилась внутри реальной живой меня. Когда в восемнадцать тебе кажется, что никто никогда не полюбит тебя – это лечится. Когда такое же чувство приходит в тридцать три – это не болезнь, но само лекарство. Я научилась получать силу в одиночестве, наслаждаться непривязанностью и свободой выбора, привыкла быть счастливой здесь и сейчас – независимо от того, есть рядом со мной кто-то, или, скорей, что рядом никого нет. Наверное, мне нужно найти того первого и единственного человека, которого я любила просто так. Не из-за признательности, не для того, чтобы был хоть кто-то рядом, не из-за увлечения чужой страстью. Просто так. Так любят животные, дети и боги. Может, мне нужно найти этого человека на краю земли – и съесть его сердце? Ведь украл же он мой покой, удачу – и лучшие семнадцать лет жизни? Или нечего грешить на ошибки молодости – просто со мной рядом не может выжить ни один нормальный человек? Ненормальные волшебники – тоже хорошо, но мало кто реально воплощен в этом милом мире. С этим можно жить, работать и быть счастливой: меня никто никогда не полюбит ПРАВИЛЬНО. Но иногда, когда боль и непонимание восемнадцатилетнего рыжего парня задевают какие-то невидимые струны в душе, я лежу ночью без сна и молюсь беззвучно: позволь мне поплакать и отпустить это, пожалуйста… Конечно же, под утро яркие и хорошие сны прорываются – им нравится сниться мне, баюкать, уводить в себя. Мои миры жадны и ревнивы: «А как же я?! Разве тебе здесь плохо? Я люблю тебя!» - это выше слов, просто теплый шепот в сердце. После такого тоже хочется плакать – от счастья. Меня никто никогда не полюбит – так, как надо, в этом мире. Ну и что, какая разница? Есть бесконечное количество других реальностей, они просвечивают сквозь грани мира, особенно в лунном свете. Держись, Артур – для тебя будет вторая серия, мой мальчик. Если и там не повезет – я открою тебе дверь туда, где не было выстрела и рикошета, казни и позора, где сотни застенчивых мечтаний имеют силу закона: твой мир, где твои любимые живы и счастливы, а солнечный свет на закате такой же мягкий и яркий, как твои кудри… Я люблю освобождать своих героев – их счастье возвращается ко мне цветами и листьями, сиянием мыльных пузырей, новой скульптурой на набережной моих снов. Может, этот мир тоже отпустит меня так легко и спокойно? Если я переживу этот ноябрь, то буду жить вечно.
Ведь в этом мире мне нечего больше терять, кроме мертвого чувства предельной вины...
Извини за планы, милое мироздание - за встречи и покупки, которые не состоялись. Я успела зарегистрировать аномально плохое самочувствие, принять лекарство и вырубиться, доползя до кровати - хорошо, хоть в такой последовательности. А сейчас воскресла, поужинала, курю кальян и читаю Фрая - надо же как-то отпраздновать: мелкий пушной оборотень не застал меня в этом мире. Ну и скучная контора - тот свет. Снова с вами - диджей Умеко!
Ведь в этом мире мне нечего больше терять, кроме мертвого чувства предельной вины...
Поменяла все-таки заявку с академически-занудного "Слова" на "Лабиринты Ехо" - и как поперло! Креатив - это прекрасно, а вот когда на реквизит за час потратилось пара тысяч, и уже есть планы, что купить дальше - это зло. Потому что на Китай надо собирать, ай-яй-яй! Но какая из Юми Меламори! Не наглядеться. Макс-Александр на очереди.
Ведь в этом мире мне нечего больше терять, кроме мертвого чувства предельной вины...
Люди! Я уже запуталась, кто есть кто - раньше ролевики, потом анимешники, теперь бждшники через одного. В общем, к чему я. Вдруг так получилось, что вы не читаете сообщество, форум и бжд-клуб по каким-то, заведомо уважаемым мною мотивам. Но читаете меня, к примеру. Встряхнитесь, пробудитесь - завтра последний день подачи заявок на BJD-party "Книги и их герои"! Поверьте, это каждый раз - знаменательное событие, да и просто прекрасное зрелище. Лично знаю с полдюжины друзей, которые поленились прийти в прошлый раз - и пожалели.
Был бы у меня десяток кукол - сделала бы композицию по "Лабиринтам Ехо" Фрая. А так - придется классику ворочать, "Слово о полку Игореве".
А какие книги вам бы хотелось прежде всего воплотить? Если не сложно, киньте в комментарии - что, почему и сколько бы "актеров" понадобилось.
Были у меня мысли про "Сегуна", но прозвучало мнение, что "пипл переел кукол в кимоно". С чего я начала слушать какие-то мнения? Не-не-не, все в порядке, просто качественный антураж на "Сегуна" стоил бы, как маленький самолет, а мне на поездку в Китай экономить надо.
Ведь в этом мире мне нечего больше терять, кроме мертвого чувства предельной вины...
Я есть, где-то тут. После отпуска работа наваливается со страшной силой. Сотрудницы увольняются - это беда, потому что новых нет, нагрузку размазывают по выжившим толстым слоем. Сделала тушеные баклажаны, мое любимое летнее блюдо - а лето почти и кончилось.
Ведь в этом мире мне нечего больше терять, кроме мертвого чувства предельной вины...
В этой роли смешалась история и игровая реальность – слишком причудливо, чтобы стоило подробно объяснять, что где. По ряду причин мне была очень важна эта роль – и все получилось.
«Сиди спокойно на берегу реки – и мимо проплывет труп твоего врага»
Леди Го - дочь регента Маэда Тосииэ и его супруги Мацу. Приемная дочь Тоётоми Хидэёси. Супруга регента Укита Хидэиэ, владелица замка Окаяма в провинции Бидзэн. Счастливая мать троих детей.
Все это в прошлом. Умер Тоётоми, родной отец пережил его всего на год. Сэкигахара отняла все остальное. Названный брат Кобаякава Хидэаки, воспитаник Тоётоми Хидэёси, перешел на сторону Токугавы, чем переломил ход битвы, предатель получил в награду нашу провинцию и замок; муж убит, старший сын, 12-летний Хидэтада, сделал сэппуку на глазах у матери, младших детей забрали; старший брат, новый лорд Маэда, ранее командовавший гарнизоном в Осаке, также предал своего покровителя и переметнулся к победителю; мать держат заложницей в Эдо… Во всем виноват Токугава! Леди Го не позволили уйти из жизни - поэтому, чтобы сохранить честь и разум, она удалилась в монастырь и приняла постриг. Наверное, в момент горя очень легко поймать состояние, близкое к просветлению – всего за три года она стала наставницей дзэн школы Риндзай. Получив от настоятеля монастыря задание, странствующая монахиня Кодзэн-ин направилась в Осаку. Первый день (год) был довольно радостным. Как изменился замок за недолгое время – все насторожены, готовы к нападению, приемная матушка Ёдогими выглядит печальной и уставшей, красота и изящество под патиной времени – скорбное, трагичное очарование. Хидэёри так вырос и возмужал! Все живут, как в последний день… Предложила свою помощь. Дальше была дорога – много ри Пути, причудливого и безыскусного, куда Будда пошлет. Храм Рёандзи на дороге между Осакой и Киото неизменно давал приют – отдых усталым ногам, чашку горячего чая, возможность совершить службу, получить мудрое наставление или поучаствовать в дзенском диспуте. Маленький буддийский алтарь в усадьбе Асикага – с любовью переписанные тексты, «пустая сутра», приют на время дождя и милость Каннон. В императорском дворце повезло – принцесса согласилась, чтобы я провела моление перед алтарем. Там же услышала, что Императрица собирается послать письмо госпоже Ёдогими. Вызвалась отнести, пришлось объяснить свою родственную связь с владычицей Осаки – но посланец уже ушел, как оказалось. В письме сообщалось о наборе девушек в свиту Императрицы. Госпожа послала двоих, мне поручили их сопровождать – и гарантировать, что их отпустят вечером на торжества, посвященные памяти великого Тоётоми Хидэёси. Во дворце слушала задания Императрицы, мягко подсказывала девушкам, удостоилась быть приглашенной во внутренние покои, оценивала еще двоих приглашенных – Ее Величество поинтересовалась моим скромным мнением. Было видно, что госпожу Ода не прельщает служба во дворце, а вот госпожа Санада словно создана для роли доверенной фрейлины Императрицы для особых поручений – «госпожа Шелест Одежд». В Осаке – неприятность, синтоистские жрецы прокляли госпожу Ода – молилась за нее. Вечером – поэтический турнир. Прибыла Императрица и наследник. И семейство Токугава! Сначала боролась с неприязнью, а потом стало не до нее – начала писать стихи. Каждое стихотворение – в честь приемного отца. Именно в честь! Два «хо» из трех – неплохо. Правая партия победила незаслуженно. Следующий день (год) был тревожным. Весть о болезни Императрицы. Моления по всем буддийским алтарям. Пошла в Эдо. Узнала, что Токугава прокляты Аматерасу. Встретился Токугава Иэясу, дал щедрое пожертвование, попросил смиренно молиться – о городе. Поставила в Эдо алтарь, отслужила развернутую службу. После сидела, глядя на Сад камней, медитировала, пытаясь изгнать из разума фразу: «Я помогаю им избавиться от проклятья, чтобы они скорее пришли захватить Осаку!». Хвала Будде – мысли и чувства стали ясны и спокойны, как чистая вода. Во дворце совершила обряды и моления, пожертововала на алтарь свитки сутр, статуэтку Бодхисаттвы Каннон. Императрица в тягости, страдает от болей, но пообещала прибыть на церемонию освящения алтаря Тоётоми в доме его вдовы, госпожи Нэнэ. Приемная матушка Нэнэ – монахиня, но при этом пытается заниматься политикой и соперничать с Ёдогими. После молений государыне стало плохо, но по настоянию Нэнэ она отправилась в паломничество на север, в Саваяму, в храм Черепахи. Для поддержания ее здоровья с кортежем отправился мастер Шу Сянь – человек поистине впечатляющей мудрости и духовной силы, умеющий видеть межу мирами. На мольбы явилась Черепаха, говорила с Императрицей, увела в храм, где и произошли роды. Нужно было вознести благодарственные молитвы, чтобы призвать благословление на государыню и принца, так что Кодзэн-ин поспешила из Саваямы, с радостью неся долгожданную весть. В Осаке свадьба – господин Хидэёри женился на внучке Токугавы Иэясу, госпоже Сан-химэ. Новоявленные родственники заверяют в поддержке. Следующий день (год) был трагичным. Оказалось, вскоре после родов Императрица умерла – по решению высших сил, из-за проклятия, тяготевшего над ней и по той причине, что для синто кровь – это осквернение храма. А крови в это время было немало – клан Токугава обманом захватил замок в Осаке, вырезав всю стражу и мирных жителей, уцелели лишь немногие: госпожа Ёдогими со служанкой и еще пара человек. Кодзэн-ин отслужила заупокойную службу, позаботилась о телах и душах доблестных воинов, узнала, что Хидэёри исчез. Снова паломничество по всем алтарям – траурные моления за невинно убиенных в Осаке. Долгая служба в эдо: «Вам всем особенно нужна милость Будды – после того, что совершил ваш правитель!» Дворец осквернен – Токугава явились сюда, не очистившись от свежей еще крови. «Для Будды нет нечистого – пожалуйста, позвольте помолиться за усопшую госпожу Императрицу!» По просьбе младшей принцессы, которой являлся дух покойной, основала новый алтарь в память государыни Хана-ин. Читала «Сутру сердца»: нет ни смерти, ни избавления от смерти. Вся запредельная мудрость состоит в этом – пришел, прошел, перешел, не затронув – и просветился, да будет так! Рассказала принцессе, что сама потеряла всех близких. Возложила на алтарь Императрицы последнее, что осталось от прошлой жизни – драгоценный веер. И главное, что в ней было теперь – дзэнское стихотворение. Госпожа Ёдогими, покидая Осаку, попросила посадить белую хризантему на месте, где верный вассал совершил сэппуку. Посадила, поливая внезапно хлынувшими слезами, помолилась. И снова – камень, брошенный в воду, оставляет круги, но если ветра нет и камни кончились – вода становится гладкой, как зеркало. Сопроводила госпожу Ёдогими к госпоже Нэнэ, поддерживала беседу, стараясь утешить приемную матушку и ее верную служанку, которые самоотверженно вынесли с личными вещами мечи, чтобы они не достались врагам. Ответила на предложенную танка – не зная, что это было посмертное стихотворение того самурая, которого она оплакала в замке. В Осаке свадьба – сын Иэясу женится на дочери госпожи Нэнэ. «Матушка, зачем вы тут?» Сама не стала заходить – она не гость, просто там, где Токугава, там смерть, а где смерть, там нужно милосердие Будды и помощь его служителей. Смотрела на виновника всех своих бед и с удивлением вспоминала, как мечтала хотя бы поменять одного Хидэтаду на другого: ты убил моего сына, я убью твоего, если не достану тебя. Сейчас она могла бы приблизиться и исполнить месть – но сердце было спокойным, разум отстраненным, кровь не закипала при этой мысли, а губы беззвучно шептали молитву Бодхисаттве Каннон. Снова в усадьбу госпожи Нэнэ – доставить новости. Потом события развивались так стремительно, что все мелькало, как осенние листья во время тайфуна. Тоётоми Хидэёри отбил Осаку. С севера пришли даймё с отрядами. Токугава решил принять постриг. Его решили убить прямо у монастыря. «Не смейте, убить буддийского монаха – страшный грех!» - «А нас это не касается, мы – христиане!» Такой чистый и светлый монастырь Рёандзи! В зале - тела монахини и Токугавы, у ворот – растерзанный труп настоятеля, который вышел с мечом защищать свой храм. Упала на колени, захлебываясь слезами, шепча молитву – и почувствовала под руками пульс! «Остановитесь, она еще жива, позовите лекаря!» Как страшный сон, когда все движется невыносимо медленно, а ты не в силах убежать – самурай ударом в сердце добивает несчастную Харидзин и принимается рубить оглушенного Токугаву Иэясу. Думала, что ее собственная склоненная голова сейчас покатится, отрубленная. Глянула вверх – без страха, с ожиданием, вот сейчас все кончится… «Продолжай читать свои сутры!» - сказал и выбежал. Читала. От всего сердца. Потом тихонько прошептала: «Я прощаю тебе все зло, которое ты причинил мне и моим близким, брат мой!» и погладила руку Токугавы – такого беззащитного в монашеской одежде, без волос: словно все демоны хранили этого человека, а когда он обратился к Будде, вся тяжесть кармы рухнула и раздавила его. «Я отпела Токугаву» - зеркальная гладь не дрогнула. Зато чуть позже зеркало чуть не треснуло – пришлось совершить это для названного брата Хидэёри, который погиб в боя за Эдо. Но скорбь матушки Ёдогими была сильнее, чем воспоминания, поэтому пришлось успокоиться самой, чтобы донести милосердный свет до нее. «Я Вас понимаю, поверьте, и разделяю Ваше горе. У моего сына посмертное имя тоже было – Хидэ-ин… Лучше устроить ему огненное погребение – чтобы Ваше сердце не терзало, привязанное к его могиле» Знала ли она, чем обернется этот совет! А для Кодзэн-ин время странствий пока кончилось – по настоянию Императора ей надлежало очистить и восстановить храм Рёандзи. Сам Божественный тэнно принял постриг, передав правление сыну – началась новая эпоха, и пусть она будет мирной – да пребудет с нами милость Будды…